СЛУЧАЙ В ТАЙГЕ

29-01-2020, 11:58 | Память

В каждой калмыцкой семье в сибирский период были трагические страницы, мне думается, и пострашнее кругов ада.
В одном из своих сибирских рассказов, который назывался «Мы шли домой», приводилось воспоминание: «…Выживали трудно. Особенно врезались в мою детскую память два эпизода, которые коснулись непосредственно нашей семьи в тот жутковато-морозный год...». И далее напоминаю содержание первого…
В злополучный визит за разрешением-справкой, чтобы поехать на свадьбу в соседнее село, комендант наотрез сказал отцу: «Предателям справки не выдаем». Взбешенный отец, рванув на себе ворот пальто и обнажив боевые награды, прокричал: «Настоящий предатель - это ты, тыловая крыса!» Прыгая на одной ноге, он в ярости запустил в него оба костыля и продолжил: « Я в 19 лет лишился ноги на фронте, а ты тут в тепле сладко спал и водку жрал, лёжа у жены под боком». Комендант, спрятавшись под столом, осторожно пододвигая костыли к отцу, шептал: «Успокойтесь. Успокойтесь. Дам я вам справку». На что отец ответил: «Не нужна мне справка из твоих подлых рук». И мы гордо ушли домой.
Так вот, случай второй, о котором мне хотелось вам рассказать…
На следующий день небольшая группа из восьми девушек и юношей, получив разрешение с условием прибыть в комендатуру до 12 часов следующего дня, собралась у коменданта. Комендант провел инструктаж, и ребята пошли пешком в соседнее село. Свадьба, конечно же, была более чем скромной. Вечером в домах вместо электричества жгли лучины, что света особо не прибавляло. Но молодость есть молодость. Под калмыцкую гармошку и домбру народ громко пел и лихо танцевал. Благо, калмыцкий танец создавал у присутствующих веселый и позитивный настрой. Глубоко за полночь все улеглись, кто где, и заснули крепким сном, чтобы рано утром отправиться в обратный путь.
Время было жесткое, если не сказать жестокое. Человека могли посадить на пять, а то и десять лет, выдумав историю и подогнав под неё статью, политическую или уголовную. Но были подлецы, которые, как говорят, за тридцать серебряников могли продать соседа или даже родственника, руководствуясь корыстными помыслами или личной неприязнью. Иногда только лишь за то, что кто-то сказал плохое про коменданта или местную власть. К трем-четырем невзначай сказанным словам подонки прибавляли десять, которые и не говорились вовсе. И несчастные люди отправлялись на пять или даже десять долгих лет в те самые отдалённые места, откуда не возвращаются. В основном такими доносчиками были бывшие предатели, в свое время сотрудничавшие с оккупантами. В новых условиях, желая во что бы то ни стало выжить, они исподволь продолжали свое гнусное дело. Но возмездие, как известно, неотвратимо, каждый из них получил в свое время заслуженный приговор. Таких людей было мало, но, к сожалению, они встречались.
Одной подлой удавкой (доносительством) стало меньше, но народ в морально подавленном состоянии продолжал влачить свое жалкое, полуголодное существование.
Но вернёмся к нашей истории. Дальше произошло вот что…
Две девочки семнадцати лет, Полина и Саглара, несмотря на ночь и жгучий мороз, после свадьбы решили идти домой одни. Объяснили это просто: бригадир велел выйти на работу, так как надо было выполнять квартальный план. Им надлежало быть на лесопилке в восемь утра. Снег звонко хрустел под ногами юных созданий, и мороз им был нипочем. Девушки шли очень быстро. Что-то громко говорили друг другу. Хохотали искренне-заливисто, как беззаботно веселятся в этом прекрасном возрасте. Играли в догонялки, потому как детство еще не совсем покинуло их. То запевали песни, то начинали комично передразнивать танцевальные движения стариков: «А дядя Очир вот так танцевал». Саглара пошла по кругу и вдруг схватилась за бок, изображая радикулит деда… «Ха-ха-ха-ха!» – звонко раздавалось вокруг. «Погоди, погоди, погоди! – заливалась своим звонким голосом Поля. – А дядя Сахлта Манджи (Усатый Манджи), помнишь, как он вышел танцевать? Вот так. Сначала живот, живот, живот, а потом дядя Манджи... Ха-ха-ха-ха!» – они хохотали вновь и вновь, радуясь свободе, молодости и жизни. И так увлеклись, что не заметили, как прошли 8-9 километров, и до дома оставалось чуть менее 3-х, когда увидели в правом темном высоченном сосновом бору, что шел вдоль дороги, горящие огоньки. Они двигались параллельно и в том же направлении, что и девушки. Огоньки останавливались, когда они прекращали движение. Холод пошел по телу.
«Сагуня, это, кажется, волки»,- с ужасом и дрожью в голосе прошептала Поля. – «Да нет, это свет из окон домов! Он просвечивает сквозь лес», – успокаивала Саглара. Полина на секунду задумалась. «Нет там никаких домов! – решительно сказала она. - Давай проверим. Сейчас побежим, а потом остановимся, затем пойдем медленно и резко опять побежим». Все действия волки повторили. Огоньки их глаз то быстро бежали, то останавливались, то опять светились за стволами сосен. Девушки от страха, обуявшего их, не знали, что делать: вернуться назад или идти вперед. От того места, где лес пересекал дорогу, до деревни оставалось километра полтора. Дальше идти было нельзя. Волки наверняка будут ждать их на этом пересечении. «Именно там стая нападет на нас», – размышляли девочки. Они остановились и вдруг заплакали навзрыд. Что творилось в этот миг в их юных головах, понять нетрудно. Не познавшие любви, по сути, в начале жизни, пережившие столько испытаний и надеявшиеся на лучшую долю – и так ужасно расстаться с жизнью в расцвете лет. Обнявшись и продолжая плакать, они сели на бревно, лежащее недалеко от дороги. «Может, они нас не т-т-тронут, ведь скоро утро?» – сказала Поля. – «М-м-может», – ответила Саглара. Они со страхом продолжали смотреть в сторону ярко блестевших голодных волчьих глаз. И их было много. Девочкам стало очень страшно. Они еще теснее прильнули друг к дружке и дрожали не столько от холода, сколько от страха, что волки решатся напасть на них. «Полина! Только ты не спи…» – «Хорошо, Сагуня, и ты не засыпай…»,- ответила Поля. Слезы текли и текли, застывая на морозе. Время шло… Обманчивое тепло постепенно окутывало их…
Утром их обнаружил проезжавший мимо учетчик.
P.S. Поля была моей родной тетей, младшей сестрой отца.

Анатолий ОЧИРОВ,
заслуженный артист КАССР,
член Союза концертных деятелей РФ, член Союза журналистов РФ


Видео